В суде о взломе телефона принц Гарри начал показания со школьных лет. Но телефона у него в то время не было
Весьма примечательный факт: в своем иске о взломе телефона сотрудниками Daily Mirror с целью незаконного сбора личной информации для подготовки публикаций, принц Гарри указал, что данные действия корреспонденты совершали в период с 1995 по 2011 год.
Но адвокат Эндрю Грин, представляющий интересы издателя – компании Mirror Group Newspapers, которой Гарри предъявил свой иск, убедительно доказал, что сотовый телефон у принца появился только в 1998 году, когда он поступил в Итон, так что одна из статей, на которую Гарри ссылается в своем иске, как основанную на информации “полученной незаконным путем” – “Диана такая грустная”, написанная в 1996 году, никак не может иметь отношения к делу.
Принц Гарри сказал, что не может точно вспомнить, был ли у него в то время мобильный телефон, потому что это было “много лет назад”.
Эндрю Грин парировал, что раз у принца Гарри в то время не было мобильного телефона, то и взломать его не могли.
Но принц Гарри “припомнил” и сказал, что его мать, принцесса Диана, разговаривала с ним по стационарному телефону – якобы они с братом, принцем Уильямом, воспользовались стационарным телефоном в комнате в школе Ладгроув , чтобы позвонить его матери, принцессе Диане, в воскресенье вечером после того, как она отвезла своих сыновей в школу-интернат и застали её “в слезах”.
То есть и школьный стационарный телефон, которым пользовался 12-летний Гарри, уже в то время прослушивался представителями СМИ?
Принц Гарри прибыл в суд примерно за 40 минут до начала судебного заседания.
Когда он был приведен к присяге в качестве свидетеля, он, положа руку на Библию, сказал: “Клянусь всемогущим богом, что показания, которые я дам, будут правдой, полной правдой и ничем, кроме правды”.
Выйдя на трибуну Высокого суда Лондона для дачи свидетельских показаний, принц Гарри начал со своих школьных лет, сказав, что в школе ему “было тяжело” именно из-за того, что писала о нем пресса.
В своем заявлении он сказал, что его называли “мажором”, “мошенником”, “несовершеннолетним пь яни цей”, “безответственным потребителем запрещенных веществ”.
И добавил: “Я подумал, что… я могу, так сказать, “совершить преступление”.
Далее он объяснил, что боялся, что его выгонят из Итона из-за утверждений СМИ о том, что он принимает запрещенные вещества, что он отрицал.
Он сказал: “В Итоне действовала политика отказа от потребления запрещенных веществ, и я очень волновался, что меня исключат”.
Затем он начал атаку на правительство Великобритании, заявив, что оно находится на “дне”: “Демократия терпит неудачу, когда правительство не несет ответственности”.
Однако когда адвокат Эндрю Грин начал задавать Гарри конкретные вопросы, в том числе о тех статьях, которые, согласно его иску, вызвали у него “паранойю”, принц поплыл и не сумел ответить точно читал ли он их в момент публикации и действительно ли испытывал в момент их выхода в СМИ “беспокойство” из-за них.
Гарри сослался на то, что “прошло более 20 лет” и он не может всё помнить точно.
Заседание продолжается…
